Криминальный «хит» минувшей недели — нападение на молодую учительницу в одной из школ города. Наглое избиение прямо на глазах учеников. Естественная реакция любого нормального человека — шок. Как такое могло случиться?! До чего дошло наше общество! И опять — сотрудник милиции, хотя и бывший… У меня же, абсолютно разделяющего с большинством соотечественников их возмущение и боль, по профессиональной привычке рука сама собой потянулась к моей «настольной книге» — Уголовному кодексу….
Криминальный «хит» минувшей недели — нападение на молодую учительницу в одной из школ города. Наглое избиение прямо на глазах учеников. Естественная реакция любого нормального человека — шок. Как такое могло случиться?! До чего дошло наше общество! И опять — сотрудник милиции, хотя и бывший… У меня же, абсолютно разделяющего с большинством соотечественников их возмущение и боль, по профессиональной привычке рука сама собой потянулась к моей «настольной книге» — Уголовному кодексу. Но… не нынешнему, а предыдущему, еще РСФСР, вступившему в действие 1 января 1961 года и утратившему силу 1 января 1997-го в связи с принятием нового УК. Уже РФ.
В старом кодексе была статья 206 — «Хулиганство». Самая что ни на есть «народная» и, думаю, применяемая чаще всех остальных. В понятие этого деяния входили «умышленные действия, грубо нарушающие общественный порядок и выражающие явное неуважение к обществу». В первой части статьи говорилось о «рядовом» хулиганстве, которое предусматривало максимальное наказание в виде года лишения свободы. Во второй — о хулиганстве злостном. Оно подразумевало «те же действия, отличающиеся по своему содержанию исключительным цинизмом или особой дерзостью» и наказывалось лишением свободы до пяти лет.
Иными словами, было принципиально важно, ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ человеку разбили нос или поставили под глазом синяк. Произошло это в пьяной «разборке» у пивного ларька или в государственном учреждении, в присутствии многих людей. В последнем случае, кстати, чтобы попасть под статью, даже и нос разбивать было необязательно. Достаточно было, к примеру, плюнуть человеку в лицо или дать пощечину, и первая часть 206-й была обеспечена. А если потерпевшим являлись женщина или ребенок, то можно было «загреметь» и по части второй. Законодатель, таким образом, считал необходимым давать оценку преступному деянию в контексте ситуации, с учетом общественного резонанса. Учитывая тот вред, который был нанесен людям, непосредственно не пострадавшим, но испытавшим страх, гнев, возмущение, душевную боль…
Надо ли говорить, что «герою», избившему учительницу на глазах у детей, однозначно было бы предъявлено обвинение по 206-й, части второй. С большими шансами получить наказание по максимуму, предусмотренному данной статьей. Ибо большего цинизма представить просто невозможно. Но… мы живем в иные времена.
В ныне действующем УК тоже есть статья «Хулиганство», за номером 213. Однако вся «лирика» в виде «грубого нарушения общественного порядка» или «исключительного цинизма» из нее исчезла. Теперь хулиганство бывает только двух видов — «с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия» и «по мотивам политической, идеоло
2398
гической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы».
Надо ли говорить, что статья из «народной» превратилась в «элитарную» — слава богу, не так уж много людей у нас бегают по улицам с оружием или устраивают разборки на религиозной почве. Но дело даже не в этом. Дело, как сейчас модно говорить, в тренде. Куда разворачивается мировоззрение законодателя? Что он считает преступным, а что нет? Пощечина в общественном месте — однозначно не преступление, а административное правонарушение. А избиение на глазах у детей по какой статье теперь надо квалифицировать?
Обратите внимание, дело возбуждено по статье очень «слабой» — «Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью» (максимальное наказание — до двух лет, но вряд ли когда-то кто-то по ней столько получал). Понятно почему — на момент возбуждения не было результатов медицинской экспертизы на предмет степени тяжести полученных телесных повреждений.
Поскольку потерпевшую из больницы сразу отпустили, то, скорее всего, таковые будут квалифицированы как легкие. И тогда к обвинению добавится статья 115 («Умышленное причинение легкого вреда здоровью»), предусматривающая максимальное наказание до двух лет. А если девушке повезло и повреждения будут признаны «не причинившими вреда здоровью», то будет применена еще более мягкая статья 116 («Побои»). Тоже — до двух лет, но уже в таких исключительных случаях, которых просто не бывает.
И, заметьте, уже речи не идет об ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ, при которых получены данные повреждения. Да, скорее всего, обстоятельства эти будут учтены судом как отягчающие моменты. Но на изначальную квалификацию содеянного они никак не влияют. Шок, который испытали дети (да что дети — все мы!), не подлежит юридической оценке. Сам факт кощунства — поднять руку на женщину в стенах учебного заведения! — к обвинению ничего не добавляет. Важным оказывается лишь то, было ли у потерпевшей сотрясение мозга или нет…
Дальше — дело адвокатов. Отрицать факт избиения глупо — только усугубишь вину. Обвиняемому это популярно объяснят, и он сознается. Упор сделают на медицину. Будут объяснять случившееся состоянием аффекта. Или, скажем, контузией, полученной в Чечне. Представят блестящие характеристики со всех мест работы, из семьи и от соседей. И вот уже перед нами голубь сизокрылый. И он выходит на свободу с условным сроком… Слава богу, этого не случится — помогли товарищи из УФСКН и ФСБ. «Герою» светит хороший срок за сбыт наркотиков, а избиение пойдет уже «в довесок».
Осадочек, однако, остается. Под кого пишутся наши законы? Кого они реально защищают?
К делу подключили ФСБ
Инцидент в петербургской средней школе № 339, когда отчим одной
из первоклассниц избил учительницу, получил неожиданное продолжение.
Отпущенный под подписку о невыезде родитель задержан, но в связи с другим уголовным делом. Его подозревают в связях с преступной группировкой, занимавшейся в Петербурге сбытом наркотиков, передало РИА «Новости». 28-летний Андрей Петров уже был «в оперативной разработке в связи с незаконным оборотом наркотиков и участием в организованной преступной группировке». Но избиение учительницы неожиданно нарушило ход оперативных мероприятий. Учитывая общественный резонанс, Следственный комитет взял расследование дела об избиении учительницы под свой контроль. Узнав о том, что им заинтересовалось надзорное ведомство, Петров собирался скрыться. Было принято решение о его аресте. А так как он являлся бывшим сотрудником милиции, в задержании пришлось задействовать спецназ ФСБ.
По словам руководителя отдела общественных связей Следственного комитета при прокуратуре Петербурга Алексея Капитонова, Андрея Петрова задержали во время совместной операции Следственного комитета, ФСБ и Госнаркоконтроля вместе с другими участниками банды наркодельцов. Теперь Петров проходит уже по двум уголовным делам. Возможно, будет и третье — непосредственно по факту нанесения побоев.
Напомним: ярость отчима девочки-первоклассницы вызвал тот факт, что с прогулки она пришла с незначительной травмой. По словам директора 339-й средней школы Олега Кузьмичева, она во время игры случайно столкнулась со своими сверстниками. «На прогулке во второй половине дня данная девочка, пока возилась с другими детьми, прикусила себе язык. Учительница отвела ее в медпункт. Ребенку была обработана ранка», — рассказывает Кузьмичев. Учительницу Андрей Петров избил, причем на глазах у младших школьников. 24-летняя учительница Ольга Харитонова попала в больницу с ушибами и сотрясением мозга.